Неточные совпадения
Эти
мысли вызывали у Самгина все более
жуткое сознание бессилия государственной власти и тягостное ощущение личной беззащитности.
Клим Самгин был согласен с Дроновым, что Томилин верно говорит о гуманизме, и Клим чувствовал, что
мысли учителя, так же, как
мысли редактора, сродны ему. Но оба они не возбуждали симпатий, один — смешной, в другом есть что-то
жуткое. В конце концов они, как и все другие в редакции, тоже раздражали его чем-то; иногда он думал, что это «что-то» может быть «избыток мудрости».
Русская народная жизнь с ее мистическими сектами, и русская литература, и русская
мысль, и
жуткая судьба русских писателей, и судьба русской интеллигенции, оторвавшейся от почвы и в то же время столь характерно национальной, все, все дает нам право утверждать тот тезис, что Россия — страна бесконечной свободы и духовных далей, страна странников, скитальцев и искателей, страна мятежная и
жуткая в своей стихийности, в своем народном дионисизме, не желающем знать формы.
В переходе от дня к ночи в тайге всегда есть что-то торжественное. Угасающий день нагоняет на душу чувство
жуткое и тоскливое. Одиночество родит
мысли, воспоминания. Я так ушел в себя, что совершенно забыл о том, где я нахожусь и зачем пришел сюда в этот час сумерек.
Эти молчаливые похороны без попов и щемящего душу пения, задумчивые лица, нахмуренные брови вызывали у матери
жуткое чувство, а
мысль ее, медленно кружась, одевала впечатления в грустные слова.
Как тогда, давно — она говорила как-то за меня, мною — развертывала до конца мои
мысли. Но было в этом что-то такое
жуткое — я не мог — и с усилием вытащил из себя «нет».
Странные
мысли приходили ему в голову в эту ночь — одинокие
мысли, то печальные, то
жуткие, то мелочно, по-детски, смешные.
А Санин долго ходил по комнате и поздно лег спать. Он предавался тем же
жутким и сладким ощущениям, тому же радостному замиранию перед новой жизнью. Санин был очень доволен тем, что возымел
мысль пригласить на завтрашний день Эмиля; он походил лицом на сестру. «Будет напоминать ее», — думалось Санину.
Изида нашла и с помощью магических заклинаний оживила Озириса.] потерявшую брата-мужа, растерзанного злым Сетом-Тифоном, и кажется, что от ее непонятной фигуры исходит черное сияние, облекая всё
жутким мраком давно пережитого и воскресшего в эту ночь, чтобы пробудить
мысль о близости человека к прошлому.
Тогда он снова сел и, как Павел, тоже низко наклонил голову. Он не мог видеть красное лицо Петрухи, теперь важно надутое, точно обиженное чем-то, а в неизменно ласковом Громове за благодушием судьи он чувствовал, что этот весёлый человек привык судить людей, как столяр привыкает деревяшки строгать. И в душе Ильи родилась теперь
жуткая, тревожная
мысль...
Все ниже и ниже, кружась, как ястреб над замеченным кустом, и суживая круги, опускалась
мысль в глубину; и солнце погасло, и исчезла аллея — стукнул дятел, лист проплыл, и исчезло все; и сам он словно утонул в одном из своих
жутких и мучительных полуснов.
Неужели к Полоярову? — вдруг мелькнула ему
жуткая, страшная
мысль, которую он всячески постарался тотчас же отогнать от себя.
Фланируя по улицам, Ашанин невольно с ужасом думал о возможности очутиться в этом великане-городе без средств. Такие
мысли приходили только в Лондоне и нигде более. Чужеземец в лондонской толпе чужих людей ощущал именно какое-то
жуткое чувство одиночества и сиротливости.
Быстрые
мысли бежали через голову, и образы проносились, —
жуткие, темные.
И вдруг на один безумный, несказанный счастливый миг мне ясно стало, что все это ложь и никакой войны нет. Нет ни убитых, ни трупов, ни этого ужаса пошатнувшейся беспомощной
мысли. Я сплю на спине, и мне грезится страшный сон, как в детстве: и эти молчаливые
жуткие комнаты, опустошенные смертью и страхом, и сам я с каким-то диким письмом в руках. Брат жив, и все они сидят за чаем, и слышно, как звенит посуда.
Охватывает
жуткая дрожь и раздражительное нетерпение. Я смотрю на его осунувшееся лицо с остановившеюся в глазах
мыслью. Ну, ну!.. Чего ж ты ждешь?
С утра по всему фронту бешено загрохотали орудия. Был теплый, совсем весенний день, с юга дуло бодрящим теплом. Тонкий слой снега таял под солнцем, голуби суетились под карнизами фанз и начинали вить гнезда; стрекотали сороки и воробьи. Пушки гремели, завывали летящие снаряды; у всех была одна серьезная,
жуткая и торжественная
мысль: «Началось…»
И сами мы, врачи из запаса, думали, что таких людей, тем более среди врачей, давно уже не существует. В изумлении смотрели мы на распоряжавшихся нами начальников-врачей, «старших товарищей»… Как будто из седой старины поднялись тусклые,
жуткие призраки с высокомерно-бесстрастными лицами, с гусиным пером за ухом, с чернильными
мыслями и бумажною душою. Въявь вставали перед нами уродливые образы «Ревизора», «Мертвых душ» и «Губернских очерков».